Автор: Читать онлайн. Алексей Радаков. Стих. Души домов. Журнал «Новый Сатирикон», №3, 1915 год.
Души домов.
Мы — гении домов старинного Лувэна,
Хранители погибших очагов,
Музеев, храмов, статуй и гербов.
Под сенью чердака, под тканью гобелена,
В приятном сумраке угрюмых погребов
Веками мы ютились неизменно!
Лишь ночи мгла прогонит суету,
А облака закатно станут алы,
Обходим мы старинные кварталы,
Где каждый камешек нам так давно знаком,
Обходим мы глухие переулки,
И кажется тогда, что каждый дом —
С реликвиями старые шкатулки,
В которых полки — это этажи,
А люди, в них живущие, — игрушки,
Воскресшие от чар волшебницы-старушки.
В гостиные, где раньше каждый мог
В час вечера погреться у каминов,
Теперь глядит закат, как кровь Малинов,
И льется на паркет осенних слез поток.
О, если рок так без конца жесток,
Забытые создатели Лувэна, —
Художники и зодчии! — колена
Склоните вы и умолите рок,
Чтоб пожалел он души старых зданий
И наши трупы — груды кирпичей
Развеял в прах, чтоб в сумраке ночей
Мы не томилися от тягостных страданий.
Читать онлайн. Алексей Радаков. Стих. Души домов. Журнал «Новый Сатирикон», №3, 1915 год.
Мимикрия. Алексей Радаков.
(Научно-пасхальный рассказ по Дарвину и Брэму.)
Он верил в добро, красоту и правду. К рождеству он фабриковал «замерзающих мальчиков», плакал над их горькой участью и нес в журналы и газеты эту разогретую дрянь.
На Пасху, понатужась и поплакав, накустарил он, — аристократку, отдавшую яичко своей любимой канарейки Пи-пи бедной, но честной девочке, которая этим яичком накормила безработных клопихинской волости; да звонаря намастачил, у которого с последним ударом колокола прекращается последний удар сердца, — и, как полагается, летит этот звонарь по лестнице, честно пересчитывая ступеньки старым лбом своим, а проезжающий мимо земский статистик (положительный тип), увидал сей прочный лоб, сосчитал рубцы и на года помножив, стал говорить крестьянам о пользе статистики и о трудной жизни сего звонаря.
Поналяпав всю эту дрянь, писатель погнал их в редакции, заранее прикидывая, сколько фунтов ветчины выйдет из аристократки да творогу из звонаря… размечтался…
Пришел.
Стоп — не пускают.
Время военное — солдат да немец все страницы заняли, даже в почтовый ящик. Объявил редактор, — что и пасхальный звон можно, и звонаря, и все, — только, чтобы это все военной темой прошпиговать, порохом пересыпать, на дыму сорокадюймовки прокоптить и в немецкой каске всему этому дать взопреть — и получится тогда вкусно.
Заплакал честный писатель-тупяга.
— Господи! Ведь это исконных традиций попрание!!..
Как же это я аристократку немецким солдатом прошпигую или звонаря иным, чем мои деды и прадеды изображу. Не могу.
Загрустил бедняга и помер с голоду в одночасье, оставив созданья свои на холод и голод.
Шел дорогой той Ванюшка Хлыщевский, передовик, фельетонист и гнусняк.
— Это что за «сволочь Петра амьенского»?
— Умер наш тупенький кормилец, — хучь бы какой работенки отыскать, обголодались, обхолодались.
— За мной!!
И опять пришли в тот же журнал.
Изящным, мягким, но настойчивым жестом отодвинул Ванюшка Хлыщевский часового и бархатным баритоном своим, еще со вчерашнего вечера смазанным ликером, заграссировал:
— Господин редактор! Беженцы!
Только и всего.
Моментально раскрылись страницы журнала.
Посвистывая и гонораром побрякивая, прошел Ванюшка мимо трупа писателя-тупяги, а на нем уж и ворона сидит, — половчее глаз выклевать готовится…
«Да, и Тупягины пользу приносят…», подумал Хлыщевский.
Читатель! Времени свободного на праздниках у тебя много, а посему —
1. Сиди и размышляй, кто из двух писателей лучше или хуже?
2. Не точи слишком обильные токи слез над пасхальными повестями, ибо дороги теперь прачки, друг-читатель.
Читать онлайн. Алексей Радаков. Мимикрия. Журнал «Новый Сатирикон», №13, 1915 год.
