Читать онлайн. Женская тактика. Рассказ. Пьер Каламбуров (Быков Петр Васильевич). Журнал “Стрекоза”, 1879 год.
Женская тактика.
(Вероятный случай.)
Марья Ивановна имеет обыкновение несколько раз в год ездить в Павловск к дядюшке и тетушке, которые бездетны и за которыми ей, как единственной их наследнице, конечно, следует ухаживать. Но прежде нежели я начну рассказывать эту поучительную историйку, вы мне позвольте, душечка читатель, познакомить вас с действующими лицами моей безделки. Их трое: муж, жена и куропат… Ах, pardon! Это я вспомнил заглавие одного водевильчика (в котором, представьте себе, Нильский не участвует!!.)
Итак, их трое: муж, жена и горничная. Прежде всего — place aux dames — позвольте представить супругу: рекомендую — Марья Ивановна Tschertopolokoff, особа немолодая, но еще в самом соку, испытавшая треволнения в жизни, и на вопрос о летах, всегда отвечающая, что она “une femme de Balzac”. Ретивая хозяйка; всегда мужу и себе сама жарит бифштекс и делает яичницу, любит порядок и аккуратность в доме; все это — качества положительные, а вот и отрицательные: немножко с душком, лукава и, главное ревнива до черт знает чего, — как страстно влюбленная кошка. Однако, будучи тактична, явно ревности не высказывает, а предпочитает шпионить за мужем и ставить ему западни всякого рода. Excusez du peu!
Муж — Эльпидифор Эвтихиевич — чиновник “департамента оплодотворения”, получает приличное жалованье, господин “если не склонный к разуму, к игре, к молодечеству”, то все-таки, любящий хорошеньких, сдобных бабенок, особенно если они, так сказать, под рукой, ибо г. Чертополохов лентяй, больше дома сидеть любит… Comprennes-vous?
Наконец, вот вам Таня — здоровая, круглолицая шатенка (или “шантретка”, по ее выражению), с вздернутым носиком и плутоватыми глазенками; в ее паспорте значится, что она — девица, но… мало ли чего в паспортах не пишется; par example: у меня есть кухарка, у которой нос по справедливости может соперничать с крупповской пушкой, а рот во время улыбки, простирается чуть не до самого затылка. И между тем в паспорте моего “метрдотеля в юбке” стоит: “нос и рот умеренные”. Так и в отношении Тани… Разбитная, живая, веселая, расторопная, Таня во всех отношениях молодец ; по профессии она “куфарка”, но в семье Чертополохов она также исправляет должность и камер-фрау. Говоря по секрету, она не долюбливает своей госпожи, и когда одевает ее в театр, на вечер или в гости, то непременно, словно нечаянно, уколет ее булавкой.
Итак, Марья Ивановна очень часто ездит в Павловск; вот и теперь она собирается туда же, но едет с неспокойным сердцем: ее сильно заботит Таня, наружность которой возбуждает в душе “бальзаковской женщины” тайную зависть… “Чем-то она без меня занимается”? — мысленно спрашивает себя барыня — исправно-ли смотрит за хозяйством, или у нее свои дела? А вот мы увидим, насколько она бдительна, — испытаем ее. И барыня пользуясь отсутствием Тани, пробралась в кухню, взяла оттуда большую сковороду, скалку и конфорку с кофейника и быстро, с мефистофельской улыбкой на лице, сунула эти вещи в постель Тани, прикрыв их одеялом и возвратилась к себе в комнату, как ни в чем не бывало, напевая свою любимую песенку: “Мне всего шестнадцать лет”!
Через час после этого Марья Ивановна уехала; супруг напутствовал ее словами: “Возвращайся-же, милочка, поскорее”! А в душе подумал: “чем дольше ты там пробудешь — тем будет лучше!” И Таня, подойдя к ручке барыни, тоже пожелала ей счастливого пути, мысленно послав свою госпожу к лешему и ко всем чертям, обоего пола… Когда стук экипажа замер в отдалении, Чертополохов отправился к себе в кабинет и позвал туда Таню, чтобы та пришила ему пуговицу к… к… ну, да все равно, куда бы она ни была пришита… Дело не в этом.
А в том, что утром следующего дня Марья Ивановна возвратилась к своим ларам и пенатам. “Ну, что скучал ты без меня, мой пупончик?” нежно спрашивала она своего Эльпишу. “Доволен-ли был Таней? Однако, как я проголодалась! Да и тебе, мой дружок, пара фриштикат… Прикажи-же, пожалуйста, Татьяне принести кусок мяса для бифштекса и подать кофейник, я заварю кофе”… Кусок мяса был принесен, кофейник был подан, но конфорки от него не оказалось, равно как и скалки, чтобы бить говядину, и сковороды, чтобы жарить ее. — “Куда же девались эти вещи?” напустилась барыня, со всем азартом, на бедную Таню, которая, хотя и не была из робкого десятка, но теперь, испуганная странным исчезновением вещей, читала про себя: “Помяни, Господи, Царя Давида и всю кротость его!”… — “Не знаешь-ли ты, мой друг”, — сказала барыня мужу, делая ехидную улыбку и ударение на слове ты — “Куда девались эти вещи?” — “Куда же они могли деться, — это странно!” — пробормотал муж… — “А! Вы оба не знаете, так я вам скажу, где они!” — сказала Марья Ивановна, торжественным жестом руки, пригласила супруга и камер-фрау следовать за ней в кухню. Здесь она отвернула одеяло Таниной постели, под которым искомые вещи лежали во всей их неприкосновенности. “Крепко-же ты, спала, моя милая, если и не чувствовала, что они лежат под тобой!”…
Произошла немая, выразительная сцена. Я хотел изобразить вам ее на рисунке, во всех подробностях, но — видно, судьба такая — рисунку не суждено явиться на свет. Один художник “Стрекозы” не взялся рисовать за недосугом; другой потребовал для исполнения столь грандиозного сюжета много времени; третий сказал, что сюжет слишком тривиален для его карандаша; четвертый, пятый и шестой обещали нарисовать “в непродолжительном времени”, но потребовали вперед деньги, по четвертной за каждую фигуру; наконец седьмой, самый аккуратный из карикатуристов “Стрекозы”, с радостью взялся изобразить желаемую картинку, обещал принести завтра, но вместе с рисунком пропал и теперь его нигде и с собаками не отыщешь!.. Впрочем, сила не в рисунке, а в том, что через несколько минут, после этой немой сцены, барыня сказал Тане: “Ты можешь собрать свои пожитки, любезная, и получить свой расчет… Я не нуждаюсь в прислуге, у которой такой крепкий… слишком крепкий сон!..”
Нравоучение этой историйки… Впрочем, разве оно так необходимо здесь? Вы говорите, читатель, что необходимо… В таком случае… выведите его сами…
Читать онлайн. Женская тактика. Рассказ. Пьер Каламбуров (Быков Петр Васильевич). Журнал “Стрекоза”, 1879 год. Женская тактика.
