Бенефис букиниста. Виктор Севский (Краснушкин Вениамин).

Читать онлайн. Бенефис букиниста. Виктор Севский (Краснушкин Вениамин Алексеевич ). Журнал «Новый Сатирикон». № 21. 1917 год.

Лука Лукич Бородавкин чай пил долго, с великим угрызением сахара и после двадцать первого стакана сказал своей супруге:
― Красным товаром ноне торговать надо.
Василиса Никитична, женщина сырая и смиренная, даже руками всплеснула:
― Тридцать лет около книг сидели, на евонном переплете и дом шестиэтажный выстроили, а ты теперь по красный товар идти хочешь!
― Одна в тебе женская эмансипация сидит, Василиса. Кажется, и логарифмами торговала, а ума не набралась. Книги-то какие теперь требоваются? В красных обертках ― значит, красный товар.
― Немного ведь их у нас, Лука Лукич, сам знаешь. После фараонова избиения младенцев сундук литературы только и остался.

Лука Лукич нацедил из самовара двадцать второй стакан и стал намечать программу действий.
― Тащи, Василиса, книги из лавки. Переметка будет.
― Нат Пинкертону у нас, Лука Лукич, много. Шерлока Холмса видимо-невидимо.
― Нат Пинкертон не пропадет. Обложку только надо новую, название просвещенное.
― «Милиционное начало в сыске».
Василиса одобрила и достала с полки пачку книг.
― «Эротическое помешательство».
Лука Лукич покрутил головой:
― Эх пропадает обложка. То есть сколько народу клевало на голую женщину. Касса не закрывалась, ногой сдачу выдавать приходилось.

Отложил в сторону книгу и задумался.
― «Проблемы пола и социализм».
― И скучно и честно. Цена ― рупь сорок пять.
― Ты надбавь, время революционное.
― Тогда придется подзаголовок поставить.
― А тебе жалко? Ты его кормил-поил?
― Разве, чай, с подзаголовком за два с полтиной пустить.
― «Опыты философии сексуального начала в трансцедентальной химии».
― Много слов пустил на одну книжку. Ты слова береги, они ноне в моде.
― Ничего, хватит. Василиса, действуй.
― «Сановные шалости». Автор — граф Амори.
― «Сановные шалости» можно оставить. Ежели полтинник надбавить, можно в скобках добавить: «Арест снят». Только графа зачеркнуть. Пусть будет ― гражданин Амори.
― «Грае-грае ― воропае». Малороссийский песенник.

Лука Лукич вздохнул.
― Тоже картинка зря пропадет, на обложке. Сюда надо красную с синим отливом:
― «Автономия Украины».
― Почем пустить?
― Раньше за пятиалтынный шел песенник, но теперь придется в виду республиканского строя, по тридцать пустить.
Василиса не успевала таскать с полок книги. Шло великое переселение заголовков.
― «Разбойник Чуркин».
Лука Лукич заплакал.
― Уж этого не переменишь. И рука не поднимается.
А ты, Лукич, оставь. Он места не займет, а, может быть, еще пригодится. Всякому овощу свое время.
― Ин быть по твоему. Вали следующую.
― «Избранные произведения избранных писателей».
― Ну и заголовок. Как камень на шею.
― А ты новый придумай.
― Я и то думаю. Не то «Эволюция революции», не то «Революция эволюции».
― А ты подзаголовок поставь.
― С подзаголовком цену поднять надо, а в книге всего тридцать две страницы. Ну да ладно. Где наша не пропадала.
― «К созыву вселенского собора на основах всеобщего избирательного права».
― Ну, слава Богу, рупь обеспечен.
― Не знаю, Лукич, как с кулинарной книгой быть?
― Кулинарная книга не пропадет. «Элементы питания в республиканской кухне» с рецептами от несварения желудка. Исправленное и дополненное издание. В издание вошли главы, ранее запрещенные цензурой.
― Ну и ум у тебя, Лука Лукич. Прямо министр.
― Ну уж и министр. При нынешнем-то положении в министры идти, ― наголодаешься.
― Не налюбуешься на тебя, Лука Лукич. Не человек, а «эволюция спекуляции». И с большим текущим счетом.