Автор: Читать онлайн. Бессмертие. Рассказ. Исидор Гуревич. Журнал “Новый Сатирикон”. № 17. 1914 год.
Он сделал хитрые глаза и, мефистофельски улыбаясь, сказал:
— Человечество жаждет бессмертия и не знает, как его добиться. Ищете вы, бросаетесь из стороны в сторону так, ка мечутся на палубе тонущего корабля, и ничего не находите. Но вы привыкли обманывать себя во всем, чего не понимаете, привыкли создавать иллюзии и миражи там, где ничего положительного создать не можете, привыкли удовлетворяться камнем вместо хлеба… И в вопросе о бессмертии вы, не умея разрешить его, заставили вообразить, что бессмертие таится в памятниках на кладбищах и площадях, в вечных — ха-ха! — произведениях пера, резца и кисти!
— Позвольте…
— Не позволю! — перебил он меня, — потому не позволю, что мне известен секрет бессмертия, я, — он ударил себя кулаком в грудь и до меня донесся “бум!” как при ударе в колокол, — знаю, что должно сделать человечество, чтобы стать бессмертным.
Я не мог оторвать глаз от его возбужденного лица.
— Человечество должно преодолеть один физический закон…
— Закон смерти? — иронически спросил я.
— Нет! Другой закон, по которому одно и то же тело не может находиться в одно и то же время в двух местах. Вот, преодолев этот закон, человечество станет бессмертным.
— Вы проповедуете раздвоение личности…
— Нет, не раздвоение, даже и не раздвадцатирение, не раздвестирение… и так далее.. даже не размиллионение, неразмиллиардение… Личность остается единой и неделимой, она получает лишь возможность в одно и тоже время быть в двух, десяти, сотне… миллиарде мест… Поняли?
— П-понял, — ответил я, хотя и сознавал, что я лично не могу переместиться в другое место, оставаясь на этом.
А он с жаром продолжал.
— Представьте себе все выгоды такого положения, и вы поймете, что это — ничто иное, как бессмертие.
Бессмертие?!
— Ну да!.. В одну и ту же минуту вы слушаете Шаляпина в Мариинском театре, охотитесь в Африке на слонов, целуете в Мадриде какую-нибудь Кармен, в Чухломе заговариваете зубы своей супруге, печетесь на солнце, мерзнете на морозе, сидите в прохладной тени… Просите на паперти милостыню, швыряете тысячи… Плохо?
— Великолепно! — не сдержался я.
— … Просите субсидию за свою приверженность абсолютизму здесь и голосуете за республиканца там… Играете в рулетку в Монте-Карло, совершаете в Харькове преступление и замаливаете грех в Киевском монастыре… Правда удобно?!
Я кинул утвердительно.
— … Вы отбываете наказание в каторжной тюрьме и катаетесь по Женевскому озеру… Вы атеист и вы возносите горячие молитвы и поете хвалу Творцу… Поймите, ведь, тут нет дробления духа, тут дух всегда цел… Как у сказочной гидры на месте отрубленной вырастет моментально новая голова… Поняли?
— Превосходно, однако, строго говоря, это не есть бессмертие.
Он презрительно усмехнулся.
— Вас вешают в Калифорнии, а вы, не обращая никакого внимания, на бережку Фонтанки ловите рыбку…
— Но, ведь, так аннулируется совершенно смертная казнь!
— А вы ее сторонник?
— Сохрани меня Бог! Я только констатирую факт.
— Он прищурил левый глаз и сказал:
— Разве не высшее счастье: разлагаясь под землей в то же время греться на солнышке?
Я сознавал конечно, что, несмотря на внешнюю логичность, в его словах кроется непреодолимое противоречие.
Помолчали.
— Как упростится и усложнится в одно и то же время жизнь! — воскликнул он, — какая бездна впечатлений, какая пестрота переживаний! Представляете вы себе, как быстро шагнет вперед по пути прогресса человечество? Как часты будут открытия? Радию, который будут находить возами, вагонами, станет грош цена. Каждый сопливый мальчишка будет вместо электрического фонаря держать радиоактивный фонарь. А почему? Потому что уже будут найдены: Садий, Тадий, Уадий, Фадий, Хадий… до самой ижицы!
— Ого! — Вырвалось у меня.
— А микробы и бациллы, не останется ни одного самого завалящего микроба, самой паршивенькой бациллы, которых бы не пришили или не припечатали за №ом… Или, например, кожа. Чуть загрязнится, так, вместо бани, или ванны можно будет переменить на новую, как рубашку, как белье монополь. И на кожу любого цвета. Пришла вам фантазия танцевать кэк-уок (он опять войдет в моду) надели черную кожу. Даже негритянский запах будет у вас, как у чистокровного негра. Чего же вам еще?
— Собственно говоря, — начал было я, но он перебил меня.
— … Наука, литература, искусство станут общедоступны. Кузнец будет читать в Институте механику, ветеринарию и технологию. Биолог будет разводить в лаборатории кур, но тогда будут высиживать сразу целые поколения цыплят, которые будут выходить так, как игрушечные яйца одно из другого… Например, до сих пор, опустив гривенник в специальное отверстие оркестриона, вы могли прослушать только наигранную музыку, готовую, а когда физический закон, о котором я говорил, будет порабощен, то вскоре за ваш гривенник вы услышите специально для вас сочиненную музыку. Понимаете, будут тогда композиторы-автоматы, скульпторы-автоматы, ученые-автоматы, художники-автоматы! Эдиссон станет таким же ненужным, как закрытый за невзнос абонентской платы телефон… Так устремится вперед человечество!
… В конце аллеи показались люди в форме больничных служащих.
Один из них подал мне сигнал, чтобы я отвлек внимание своего собеседника от них. Но он заметил их сам и, не оказывая сопротивления, сказал:
— Пожалуйста, берите меня, сажайте в прежнюю дыру, мне все равно: едва я переступлю порог сумасшедшего дома, я мигом переселюсь в Венецию.
У калитки городского сада он обернулся и бросил мне:
— Приходите на площадь св. Марка!..
Читать онлайн. Бессмертие. Рассказ. Исидор Гуревич. Журнал “Новый Сатирикон”. № 17. 1914 год.
